15 декабря ходили с Таней Грауз, Галиной Борисовной Айги и Женей (женой поэта Алексея Прокопьева) в Дом кино — смотрели «Время жатвы» Марины Разбежкиной. Это первый игровой фильм Марины, но он безукоризнен. Разбежкина — наследница по прямой Тарковского и Параджанова. Фильм высокий и трагический. О чувашской деревне 50-х годов прошлого века. Писать об этой картине надо много и обстоятельно, но времени нет. Особенно потрясает финал — когда из дома выносят вещи старых хозяев (личные фотографии, переходящее красное знамя, полученное за каторжный труд на полях, большой советский телевизор, на который копили, откладывая по копейке…). Все, что было для них дорого, бесцеремонно вышвыривается на улицу. Жизнь прошла. И — никаких следов. Когда вышли из кинотеатра, Таня Грауз посмотрела на меня и спросила: «Что с тобой? Ты какой-то ошеломленный…» Я ответил: «Все нормально. Просто устал».

* * *

у меня есть комната
в ней 8 метров
в комнате есть диван и стол
и книжный шкаф
в соседних комнатах у меня компьютеры
на которых я делаю книжки
свои и чужие
мне больше ничего не надо
мне хорошо
а когда меня запирают в лифте
даже с друзьями
мне плохо

                30.11.2004
                Есенинский бульвар

* * *

у меня есть холодильник
он большой и белый
он мой лучший друг
а другой мой друг диван
а за окном деревья синицы
и снег

                30.11.2004
                Есенинский бульвар

* * *

24 ноября был с мамой у отца в больнице. Слава Богу, ему получше. Будем надеяться, что все обойдется. Прямо из больницы уехал в Саратов.

* * *

25 — 26 ноября был в Саратове, на презентации книг Андрея Сокульского «Красное колесо Марса» и Эланы «Суфлеры из небесной будки». Презентация прошла очень живо, хотя началось все довольно драматично. Мы поехали на лифте к Сокульскому в офис, в четвером, — Андрей, я, Арсен Мирзаев и Юра Милорава. И застряли. Лифт крошечный. Дышать нечем. Свет отключили. Арсену вскоре стало плохо, у меня начался тихий приступ клаустрофобии, Юра тоже занервничал. Лучше всех держался Андрей. Он был невозмутим и нас успокоил. Вызвал по телефону лифтера. И через пятнадцать минут нас освободили. Это было настоящее счастье!

* * *

На презентации разговаривал в основном с литературоведом Владимиром Кузьмичем Семенюком. Он рассказал, в частности, что его теща однажды просидела в лифте целую ночь. Не позавидуешь.

* * *

Вечером было еще веселее. Но об этом писать нельзя.

* * *

23 ноября встретились с Валерой Мишиным. Денег у нас, двух издателей, не оказалось, пошли в Макдоналдс, пили чай. Валера предложил для публикации в «Футуруме» свои мемуары. Там про Кузьминского, Юппа, Тайгина, Григория Ковалева (слепого). Обязательно напечатаю, тем более, что у Юппа я жил в Филадельфии, а у Кузьминского гостил в Нью-Йорке. А Григория Ковалева и Бориса Тайгина вообще почитаю как святых.
Валера согласился войти в редколлегию нового журнала «Зинзивер», который мы будем делать с Арсеном Мирзавым и Валерой Земских специально для Питера. Я убежден, что печататься истинно одаренным питерцам негде, кроме мишиновского «Акта». Кушнеровская занудная пустыня засыпает своими обильными песками все живое. Постараемся в меру своих сил как-то этому противостоять.

* * *

Один мой товарищ регулярно знакомится с девушками через интернет. Недавно прислал мне выдержки из их писем. По-моему, смешные.

* * *

Живу в Клину, приехать не могу.

* * *

Лиц сколько и сколько слов, — а грустно, — просто концерт в концлагере.

* * *

Я не девушка с пирсингом, я челюсти с крючком.

* * *

Извините, что фото мелкое.

* * *

Я только призрак из онлайна, а какой у меня идеал — расскажу при переписке.

* * *

Ищу МММ (мужчину моей мечты).

* * *

Ищут вещь, но я желаю встретить порядочного спонсора.

* * *

У Вас так хорошо с пунктуацией, что даже противно.

* * *

Очень влюбчива, единственное что люблю — деньги.

* * *

Сумею создать комфорт на период пика Вашей карьеры.

* * *

Очень рациональна, очень правдива, не решаюсь сказать о себе ничего хорошего.

* * *

Согласна на деграданта (обеспеченного).

* * *

Начала искать спонсора в 18 лет, сейчас уже 40, к сожалению, мои цены в у.е. не изменились.

* * *

Я бабушка, но блядь.

* * *

Я не ищу разовых встреч, но регулярную терапевтическую поддержку.

* * *

Ходил в салон Лены Пахомовой, на вечер милого поэта Крюкина. Встретил там — на фуршете — Даенина.
Он говорит:
— Женька, я хочу тебя вызвать на поединок. Просто так. Без всяких причин.
Я согласился.
Даенин занервничал и начал уточнять:
— А у тебя сколько боев на ринге?
Я ответил, что девять.
Даенин обрадовался:
— Это мало. Я-то мастер спорта международного класса, так что мы драться в силу разной квалификации не можем.
Я раньше не верил Женьке, что он мастер спорта международного класса по боксу, а теперь верю. Он запросто мог подраться в Чеховке с каким-нибудь Санджаром Янышевым или Яном Шанли. Чем не международный поединок!

* * *

Долго общались с Женькой. Он все повторял:
— Твои журналы ужасны. Ты пилишь сук, на котором сидишь. Ты пилишь сук, на котором сидишь. Ты пилишь сук, на котором сидишь.
Что это значит, он так и не объяснил. Но еще раз припомнил мне страшный грех, что я не выслал Анри Делюи авторский экземпляр «Футурума» в Париж.

* * *

Разговаривал с Данилой Давыдовым. Пожаловался ему, что выпустил как великий типограф книгу с опечаткой на обложке.
Мудрый Данила успокоил:
— Книга без опечатки — не книга.

* * *

Заезжал Саша Федулов. Мы начали делать его книгу визуальной поэзии.

* * *

Лера Нарбикова предложила для публикации свой роман «Султан и отшельник». Если все будет нормально, напечатаем его в начале 2005 года.

* * *

Исчез мой сотрудник Леша Денисов. Не вышел на работу. День, другой…
Я позвонил Даниле Давыдову, его приятелю.
— Видел Лешку?
— Видел. У него все нормально. Только он потерял документы и запил. Находится в депрессии.
— Скажи ему, что пусть возвращается. Я все прощу. Штраф будет небольшим.

* * *

17 ноября вышла книга Эланы, отвез ее в магазин Литинститута. Товаровед Валя сказала, что в магазин заходил Чупринин. Посетовал, что «Дети Ра» стоят дорого, но все равно купил, сказав: «Я этих ребят люблю!» Хоть так Чупринин приносит пользу поэзии. И на том спасибо. По дороге зашел в «Новый мир», разговаривал с А. Василевским. Он подарил мне 11 номер своего журнала, а я ему Футурум №№ 7 — 8 и очередных «Детей». Потом пошли с Юрой Милоравой и Таней Грауз на выставку Валеры Мишина в Музей современного искусства. Валере Зураб Константинович Церетели устроил замечательную выставку. Валера — не только прекрасный поэт, но и настоящий художник. Как сказал Слава Лен, «Мишин круче Кабакова». На выставке встретил Ивана Ахметьева. Договорился с ним, что он — составитель — продаст мне по себестоимости книгу Е.Л. Кропивницкого. По-моему, эта книга — главное событие года. Кропивницкий «отменил» советскую литературу. В 42 году он писал про бараки, проституток. Проза так проза. Но именно его проза и стала поэзией, а не межировские «коммунисты, вперед!»
Познакомился с веселым и толковым итальянцем Маурицио Массимо. Он передал для журналов свою статью о Кропивницком, Холине, Сапгире.
Маурицио рассказал, что его дед учился в Римини вместе с Феллини. А я вспомнил Римини 1992 года, зимой. Я там по иронии судьбы был на конгрессе молодых католиков. Маленький безлюдный городишко. Тишина. Только Феллини мог придумать такие фантасмогорические и роскошные истории (имею ввиду Амаркорд) о заурядном захолустье. Фантазия сильнее реальности.
Много пили на фуршете. Потом пошли с Юрой и Таней в кафе. И там опять пили. Кажется, я немножко переборщил.

* * *

Как всегда часами говорили с Юрой Милоравой о поэзии. Договорились до того, что поэзия — это лепет, бормотание. Поэт — юродивый, шаман, а не герой. Кажется, здесь никто больше так не думает.

* * *

Буба Касторский:
— Я артист. А значит, нервы никуда!

* * *

А я сегодня, 9 ноября, случайно удалил файл диссертации, над которой работал 4 года. Слава Богу, в другом компьютере нашелся похожий файл. Но все равно 1/5 работы надо восстанавливать.

* * *

Сломался телевизор. Какое счастье!

* * *

Позвонила одна поэтесса. Долго трепались о взаимоотношених полов.
Она говорит:
— Я мужика оцениваю по члено-часам. Если он на мне три часа в неделю, я с него подарков на одну сумму выбиваю, если пол-часа — другую, поменьше.
— А бесплатно можно?
— Можно. Но это уже какая-то суровая проза. А я все-таки поэтесса!

* * *

стилистика кельи
квартира корабль
летящий
во сне ноосферы
зангези зау
за у
за уу
крен вирус и визги
скр ты
скрыбыр ты
удары словами поддых
и не словами
день-
ги
щипящее иго
боль и больница
реанимация
мамочка мама не умирай
папа держись
мама и папа не уходите
не уходите
не уходите
возьмите мои силы
сан ра
дети ра
прана
                18.11.2004
                Есенинский бульвар

* * *

19 нашелся Леша Денисов. Пришел спустя три дня на работу.
Я строго — типа начальник — говорю:
— А мы уже нового редактора и дизайнера ищем. Что мне оставалось делать? На службе тебя нет, позвонить ты не соизволил, а в Авторник ходил — мне добрые люди доложили. Может быть, ты вообще шпион Вавилона?
Леша грустно улыбнулся. И увольняться не пожелал. Пришлось его злобно депримировать. Спору нет, поэт Денисов почти гениальный, но все-таки на работу хоть иногда приходить нужно.

* * *

Отец в реанимации.

* * *

20 ноября занимался тем, о чем писать не могу.

* * *

1994 год. Кузьминский мне на Брайтоне:
— Поэт — это, прежде всего, легенда. Пушкин — легенда. А Тютчев… И баб-то он любил, и резв был, а легенд нет. И интерес к этому великому поэту небольшой.
Помимо продукции необходим имидж.

* * *

Позвонил товарищ, поэт. Говорит, что жалко, что критик из «Экслибриса» увидел в «Футуруме» только слабые стороны. А в статье, напомню, речь идет, в частности, о том, что в стихах поэтов «Футурума» мало знаков препинания и совсем мало смысла. Я удивился. Значит, мой товарищ тоже считает, что эта статья по существу? Значит, и он разделяет позицию критика?
Интересно, какой смысл в поэзии — в ХХI веке! — хотят увидеть мои товарищи и оппоненты?
«Я люблю, а меня нет. Как мне больно, я страдаю». Неужели не надоело?

* * *

Там, где есть явный смысл, это уже не поэзия. Это даже не проза. Это нечто другое. Потому что рассказы Толстого «Хаджи-Мурат», «Отец Сергий» — это поэзия высочайшей пробы. И по музыке фразы, и по недоговоренности, и по скрытому между строк подтексту, и по удивительной пророческой сути. И, конечно, непоэзию назвать прозой я бы не рискнул. Проза — это слишком высоко!

СОАВТОР Д.А. ПРИГОВА

25 октября был в салоне у Наталии Азаровой. Выступал академик Ю.С. Степанов, который представлял свою новую книгу «Протей: очерки хаотической эволюции». В частности, речь там идет о хаосе, фракталах и т.д.
В перерыве я вышел попить водички. Смотрю, соку себе наливает Д.А. Пригов. И говорит:
— Я фрактал и ты фрактал.
Я в ответ:
— Ты портал и я портал.
Д.А. Пригов засмеялся и добавил:
— А фракталы я …
Так мы с Д.А. Приговым стали соавторами. Стыдно, конечно, но факт.

* * *

Д.А. Пригов — артист оригинального жанра. Его сочинения, похожие на пародии на графоманов, на газетные публикации, весьма смешны. Просьба одна: не называйте это поэзией.

* * *

Академик Степанов на презентации своей замечательной книги честно признался, что не знает, что такое хаос. Но стремится это познать.
В кулуарах я разговорился с Юрием Сергеевичем на доступные для меня темы. Мы пришли к выводу, что угощения Наталия Азаровой — это абсолютная гармония и уж, конечно, не хаос. Еда, в самом деле, была, как всегда, на удивление. Салаты, китайский восхитительный суп, шоколадки с корейской капустой (!). Все были счастливы!

* * *

Вилли Мельников в юности общался с Фаиной Раневской.
Рассказывает:
— Прихожу я как-то к ней в гости, она жила в высотке на Котельнической набережной. Спрашиваю: «Как поживаете, Фаина Георгиевна?»
Она:
— Вильяма, мой друг, живу ужасно. Симулирую здоровье!

* * *

Фаина Георгиевна показывает рукой на собачку Мальчика:
— Вильяма, это моя последняя любовь…

* * *

Спрашиваю у Вилли: «А кто тебя познакомил с Раневской?»
Он:
— Высоцкий.
Я:
— А с Высоцким тебя познакомил не президент Кеннеди?
В общем, посмеялись. У Вилли, слава Богу, есть чувство самоиронии.

* * *

Разговаривал с Таней Грауз на тему: почему писатели не любят друг друга?» Вроде делить-то нечего.
Таня:
— Делят будущее. Каждый хочет там остаться. И конкуренции не терпит.
Это правильно.
Почему со мной, издателем, хотят дружить?
Как это ни забавно звучит, я даю будущее. Как любой другой издатель журнала. Или хозяин галерей (музеев) для художников. Напечатанные в журнале стихи точно попадают в библиотеки. А там для поэтов и находится будущее.

* * *

Был на вечере ДООС. Пришел с опозданием. Как-то сразу к фуршету.
Кедров объявил меня другом ДООС. В друзьях там, по-моему, еще Алексей Хвостенко (Хвост), Алина Витухновская. Что ж, компания неплохая.

* * *

В кулуарах ко мне подошел поэт Михаил Бузник.
— Вы знаете, я прочитал Ваш журнал «Футурум АРТ». И, как ни удивительно, он мне понравился. Я даже поразился, что такие журналы выходят и продаются в Доме Книги на Арбате. Это невероятно!

* * *

Позвонил старший товарищ (не буду называть его имени).
— Женя Даенин сказал, что ты делаешь бездарные журналы. А Лена Пахомова за тебя заступилась. И похвалила «Детей Ра».

* * *

В среду, 27 октября, вывозил старые вещи на дачу. На улице никого. Тишина абсолютная. Убирал листья, топил печку в доме и в бане, парился, сливал воду в канализации и в душевой. Остался ночевать. Возвращаться не хотелось.

* * *

29 октября был на кафедре в МГУ. Весь журфак обклеен чудесными плакатиками — НАШ ВЫБОР ЯСЕН.
У легендарного декана журфака Ясена Николаевича Засурского 75-летний юбилей. Сотрудники кафедры надели праздничные маечки и веселые, как дети, пошли поздравлять декана!

* * *

Звонили из МК-книги. Попросили продать им мою книгу «Неизвестное про известных». Один экземпляр. Он пойдет заграницу.

ПОЛУПАЛИНДРОМ

ТВ —
УО ШОУ

                        29.10.2004,
                        Есенинский бульвар

ПАЛИНДРОМ

Вот нега агентов —
Кабак

                         29.10.2004,
                         Есенинский бульвар

* * *

Вышел сигнальный экземпляр моей книги «Карманные календари Госстраха». 224 стр. Толстая.

* * *

Вышел сигнал книги Эланы «Суфлеры из небесной будки», над составлением и версткой которой я работал около года.
Элла поехала с ней на презентацию в Питер. На следующий день звонит:
— Арсен Мирзаев сказал, что у него к тебе вопросы по поводу шрифтов книги. Ему они не понравились.
А у меня ни к кому нет вопросов.

* * *

Мою книжку «Разные жанры жанры» номинировали на премию «Московский счет-2004» (президент Евгений Бунимович). Вот уж чего не ожидал так не ожидал. Интересно, где организаторы премии ее взяли?
Прочитал список номинантов. Такой интригующей пестроты я давно не встречал. Андрей Дементьев и Константин Кедров, Константин Ваншенкин и Игорь Губерман, Вадим Степанцов и Анна Альчук, Наталия Азарова.
Я бы дал премию Юре Милораве, но его чудесную книжку «Прялка-ангел» даже не включили, увы, в число номинантов.

* * *

1 ноября начал составлять книгу Андрея Сокульского.

* * *

1 ноября — день брака. Привезли бракованную цветную вклейку, переплетчица начала плохо переплетать, в Элиной книге перепутали цвет (сейчас переделывают). Поскорее бы этот день закончился.
Спать, спать, спать…

* * *

Я нервно думал о браке, который стала допускать моя лучшая переплетчица, о разных дураках, поливающих меня грязью, о том, что я опять потерял свои рукописи, о том, что не успел укрыть валежником яблони в саду… Я думал о самых разных вещах. А в это время моя мама лежала в больнице.

* * *

Прочитал № 11 «Нового мира». Все-таки то, что делает Андрей Витальевич Василевский, беспрецедентно. Такое внимание к оппонентам не может не восхищать.

* * *

Разбирал архив. Нашел записи Наташи, которые она сделала о нашей дочке в 1989 году.

* * *

Насте 2 года 1 месяц.
Заявляет: «Я одна пойду гулять».
Деловито надевает курточку и шапку. Затем, посмотрев вниз, восклицает: «Боже мой, где же мои трусы?»

* * *

Я: «Настя, ты девочка или мальчик?»
Настя: «Я не девочка. Я — тигр».

* * *

Сидит в углу и приговаривает:
«Никто Настечку не любит».

* * *

Увидев бабушку с завитыми волосами:
«Бабушка! Ты пудель!»

* * *

Бабушке: «Сколько газет валяется. Дедушка тебе задаст!»

* * *

Увидев двух болонок после посещения зоопарка:
«Мама, ой! Белые мишки на веревке!»

* * *

Соседская десятимесячная Леночка заснула в Настиной кровати, пока взрослые разговаривали. Перед тем как ложиться, Настюша тщательно обследовала ручкой свою постель и удовлетворенно заключила: «Не обдула».

* * *

Мама: «Настюша! Посмотри на себя: карандаши разбросала. Почему ты так плохо себя ведешь?!»
Настя: «У меня подружек нет. Скучно».

* * *

Мама: «Бессовестная! Вот я тебя сейчас в угол поставлю!»
Настя (плаксиво): «Где мой папа?!»

* * *

Приглашает: «Мамочка! Пойдем попрыгаем на кровати!»

* * *

Увидев муху: «Муха! Здоровая кобыла!
                     Укуси меня за пальчик!»

* * *

Мама: «Помнишь, я тебе говорила, кто написал картину про мишек в лесу?»
Настя: «Художник Пышкин».

* * *

— Настя! Кем ты станешь, когда вырастешь?
— Бабушкой.

* * *

Настя: «Мам! Покажи книжку, которую я разорвала. Не давай мне больше книжек. Никогда».
Мама: «Видишь, Настя, плачет книжечка».
Настя: «А я ее пожалею».

                                                       1989

* * *

Вчера, 2 ноября 2004 года, позвонила Наташа из Берлина. Жалуется:
— Настюшка приходит домой совсем поздно. А то и вовсе дома не ночует, говорит, что у подружек по Театральной школе. Повлияй на нее, а то она меня совсем не слушается!
Выросло дитятко. 17 лет. Как теперь на нее повлияешь!? Воспитывать надо было раньше.

* * *

Пять лет работаю с типографией «Джокер», конкретно с Александром Тарбеевым. Что мы только вместе не выпускали! Карманные календари, буклеты, плакаты для Росгосстраха, нормативные документы для Госстроя, страховой фирмы Мегарус, цветную вклейку для журнала «Дети Ра» и т.д. и т.п. С Тарбеевым можно иметь дело. Он один из немногих в Москве предпринимателей, который не только умеет качественно работать, но и умеет признавать свои ошибки. Например, недавно привез мне брак. Я работу не принял. Саша извинился и все переделал. В другой фирме начали бы валить всю вину на меня, выискивать виноватых. Слава Богу, Саша другой. Поэтому и заказчиков у него хоть отбавляй.

* * *

Андрей Макаревич в замечательной передаче Владимира Соловьева «К барьеру» ополчился на журналистов. Обвинил их в тотальной «желтизне», высказался о том, что они находятся за чертой порядочности. Пожаловался на то, что о нем написано более 300 (смотрите-ка, подсчитал!) ругательных статей.

Наш комментарий.

1.      Макаревич сам журналист. См., например, его самовлюбленную телепередачу «Подводный мир с Андреем Макаревичем».
2.      Когда г-н Макаревич негодует по поводу того, что о нем пишут гадости, это пошлое лукавство с его стороны. Внимание прессы к поп-идолам (а Макаревич представитель именно поп-тусовки, к року он никогда не имел никакого отношения) — часть их профессии. Часть индустрии. Если «желтая пресса» не писала бы о главном поваре страны, Макаревич, не сомневаюсь, негодовал бы еще больше. И тогда я бы его негодование понял.

* * *

Был 9 — 11 октября на праздновании юбилея Айги в Чувашии.

* * *

Едем в поезде. Красавица-журналистка из Франс-Пресс Мариэль Еде спрашивает у Геннадия Николаевича, кто из русских поэтов у него самые любимые.
Ответ неожиданный:
— Лермонтов и Анненский.

* * *

Айги:
— Есть этот свет, есть тот, а есть Токио.
Он был в Токио два раза.

* * *

Едем в автобусе на родину Айги в деревню Шаймурзино.
Арсен Мирзаев спрашивает у художника Игоря Улангина:
— Далеко еще?
Игорь отвечает:
— Сорок два.
Оба добродушно улыбаются.

* * *

В райцентре Батырево (деревня Шаймурзино в этом районе) много пили за здоровье Айги. Произносились тосты. Я тоже сказал. На чувашском языке. Привожу дословный перевод.
Пусть будет улица Айги при жизни поэта.
Все обрадовались и поддержали.

* * *

В Батырево выходит районная (бывшая партийная) газета. Она называется "Авангард".

* * *

Когда мне было двадцать с небольшим, я жил в Америке и влюбился в сорокалетнюю женщину. Наш роман длился три года. Сейчас мне сорок. И я влюбился в двадцатилетнюю. Сколько продлится этот роман?

* * *

В Чувашии у меня всегда рождаются странные тексты.

а                                    х






                                      а

* * *

Г. Айги

поэзия — как — молчание

молчание — как — поэзия

10.10.2004
Д. Шаймурзино, Чувашия

* * *

Когда вокруг сумасшедшие или урки, очень сильное средство защиты — слово. Но самое сильное — молчание.

* * *

Приезжала из Киева чудесная Леся. Ходили в Театр на Таганке. Смотрели "Фауст" (постановка А. Васильева). Потом пошли в близлежащее кафе. Ели-пили. Чудесно болтали. Леся — волшебница. Когда она приезжает, у меня сразу все получается, дела идут в гору. Леся показала мне удивительную книгу В.А. Шемшука. Там есть интересные сведения о Ра. Цитирую.

"ЭПОХА РАЯ НА ЗЕМЛЕ
Русско-борейский Пантеон.
2. Какому богу поклонялись в России?

...Само слово Россия (древнее Ра-сия, сохранившееся у татар) указывает на бога Ра. Другие слова тоже подтверждают это, например, слово "время" (у+Ра+мя, дословно "У РА мое Я"), "культура" (завет Ра), грамота (К+Ра+мать), веРА (ведать Ра) — только из этимологии этих слов можно сделать вывод, что Ра был не только русским, но и общеевпропейским богом, а не только египетским. В русских летописях встречается имя бога Рарог, в котором легко увидеть бога Ра, а корень РОГ (судьба) связан со временем... У фараонов на голове красовались рога. И это объясняется тем, что связь с богами происходила через рога... К тому же если вспомнить, что главная река России Волга — называлась Ра, то это убеждает окончательно в верности данного вывода. Целый ряд исследователей называют в русском языке еще много других слов с корнем Ра, указывающих на тождественность их с Солнцем... "Рассвет" — свет Ра, "Рано" — начало Ра, "радуга" (Ра + "дуга"), "радость" — (Ра = "дасть"), "ратуша"... (Ра +"душа"), "Рать" — бога Ра... "рада"= "Ра" + "да" (место...)... можно расшифровать как место обитания Ра. В этом слове заложен смысл, что самоуправление — это когда всем управлял Ра. Кстати, как писал византийский историк Прокопий Кесарийский, "у славян нет государства, все законы у них в голове", т.е. ими управлял не государь, а бог Солнца.

Много других слов, имеющих составную часть — ра, говорит об их первоначальном божественном значении; например "работать", первоначально могло означать — говорить о Ра. Частица — рас, используемая во многих русских словах: размечтаться, рассмотреть, раздумье и т.д. переводится как данное действие с богом Ра или с позиций бога Ра.

...Но это все косвенные подтверждения, однако есть прямые доказательства, что на территории России поклонялись богу Ра. Расшифровывая русские берестяные грамоты, выполненные чертами и резами, Г.С. Гриневич неоднократно натыкался на словосочетание "мы сыны Ра". Более того, расшифровывая енисейскую надпись на плите кургана Узун-оба на реке Уйбат в Хакасии, которая, как оказалось, написана древнерусскими письменами, он показал, что и тюрки имели идентичную славянам культуру (письменность) и тоже поклонялись богу Ра.

Бог Ра возглавлял европейский Пантеон богов, и ему в недавнем прошлом поклонялась вся Европа и Африка, тогда еще не разделенные на многочисленные государства и страны".

* * *

На плоту Ра путешествовали Тур Хейердал и Юрий Синкевич.

* * *

Поэт Михаил Кузьмин сказал:
— Ра — это русская Атлантида.

* * *

Ра — это соучредитель журнала Руфанов Андрей.

* * *

4 октября поздравляли с Днем рождения замечательную Таню Грауз. Были мы с Юрой Милоравой, Оля Ильницкая, Фатима Цаголова, Лиза Храмова. Танина кошка смотрела на всех нас довольно настороженно. Взгляд у нее немного мистический, неземной, как, собственно, и танины стихи.

* * *

Одесса. Привоз. Женщина на рынке спрашивает у продавщицы:
— У Вас баклажаны есть?
Продавщица уточняет:
— Синенький хочешь?

(Рассказала Оля Ильницкая).

* * *

Стою в метро. Жду Юру Милораву. Мы были приглашены на день рождения Тани Грауз. Юра опаздывает. Я нервничаю. То и дело смотрю на часы. Какой-то мужик нахально говорит мне:
— Время!
Я на взводе отвечаю:
— Что значит "время"?
— Сколько?
— А что, в школе вежливые слова не изучали? Будьте любезны, обращайтесь деликатно: извините, пожалуйста, простите, пожалуйста, не скажите ли Вы, который час?
И добавляю совсем уже не вежливо сам — понял?
Он:
— Понял. Извините, пожалуйста, простите, пожалуйста, не скажите ли Вы, который час?
Я сказал, сколько времени.
Мы переглянулись и оба рассмеялись. Парень оказался нормальным.

* * *

В нашем издательстве работает талантливый филолог, кандидат наук Никита Сироткин. Ему часто звонит светило семиотики, академик Юрий Сергеевич Степанов. Поскольку к трубке обычно подхожу я, интеллигентнейший Юрий Сергеевич сначала вынужден общаться со мной:
— Евгений Викторович, как я рад Вас слышать, надо бы повидаться. Позовите, пожалуйста, Никиту.
И так постоянно.
А вот недавно я был в Институте русского языка имени В. Виноградова, на работе у Степанова. Меня представили Юрию Сергеевичу. Он обрадовался. Отвел меня в сторонку и говорит:
— Евгений Викторович, как я рад нашему очному знакомству, я читал Ваши стихи, у нас столько общих точек соприкосновения… И еще. У меня к Вам деликатная просьба…
Я, довольный и торжествующий, улыбнулся:
— Любая, Юрий Сергеевич, решаем все вопросы.
Он продолжил:
— Вы не могли бы сказать Никите Сироткину, чтобы он мне позвонил!

* * *

Лена Кацюба предложила нам сфотографироваться втроем: два Степанова и Кедров посередине. Кедров сказал:
— Получится фотопалиндром.
Так К.А. Кедров придумал еще один поэтический жанр.

* * *

В 15 лет я сказал сам себе: если в одиночной камере можно писать, тогда я не боюсь даже "одиночки".

* * *

У Макаревича глаза номенклатурные.

* * *

На одной конференции Д.А. Пригов сказал:
— Я не верю в будущее своих стихов, да и ничьих других.
Доктор филологических наук Н.А. Фатеева спросила у него:
— Что же тогда для Вас литература?
— Это отходы деятельности мозга.
Со мной рядом сидела одна талантливая поэтесса. Она прокомментировала:
— Отходы — в доходы.
Вообще, странная у нас страна. Подражатель графоманам у нас считается поэтом. Так перехитрить литературную общественность, как сумели это сделать Пригов, Кибиров и другие поэтические проходимцы, вряд ли еще кому-то удавалось!

* * *

Т.А. Бек приехала из Америки. Звонит:
— Какое все-таки счастье, что я дома. Даже наша неяркая природа мне ближе.

* * *

Осень. Холодно. Заказал в квартиру стеклопакеты. Приехал замерщик. Забрал 100% предоплаты. Через неделю приезжают мастера устанавливать. Грузчик — в стельку пьяный.
Интересно, такое возможно где-нибудь еще? Даже в Африке?

* * *

Ex libris (№ 38 (288) от 7 октября 2004 г.) подверг "Футурум" критике.
В частности, говорится о том, что мы не рассчитываем на читателя. Справедливо ли это? На 100%. Более того, я считаю, что если рассчитывать на читателя, то он может вовсе от тебя отвернутся.
Цитата. "В стихах фигурируют сложные сокращения и арифметические знаки. А вот знаков препинания явно мало и еще меньше смысла". Господи, видимо, этот неизвестный мне критик Денис Спиридонов — очень толковый автор. Больше всего я ненавижу, когда в стихах есть смысл. Правда, до конца избавиться от него не удается.
В целом такой замечательной рецензии "Футурум АРТ" не удостаивался давно. Практически все, что написал Ex libris, — правда. Кроме 2 вещей. 1. Журнал называется не "Футурум", а "Футурум АРТ". 2. Издателем его является не фирма "Вест-Консалтинг", а Ваш покорный слуга. Это в выходных данных указывается.
Впрочем, все это, в самом деле, мелочи.

* * *

С 22 по 26 сентября был в Чувашии. Отвез договор на изготовление книги «Карманные календари Госстраха» в местную типографию, сдавал сессию на экономическом факультете ЧГУ. Много писал. Как только приезжаю в Чувашию — меня охватывает нешуточный графоманский зуд. Хочется писать — и все тут.

* * *

лицо как цель лицо как тир
безликие ликуют — целься
и моногамный точно тигр
я понимаю как бесценна
моя возлюбленная — мать
моей наследницы престола
и — непристойно унывать
и — расслабляться не пристало

22.09.2004
Чебоксары

ПЕТЕРБУРГ

этот город дикий сплав
черни вычурной и знати
этот город точно граф
в износившемся халате

23.09.2004
Чебоксары

 

* * *

лицо лица и поцелуя
влюбленность грешная зола
на тройке сильных чувств гарцуя
я прикатил в обитель зла

спокойно
никаких истерик
историк самого себя
живу — не смят и не растерян —
и не влюбляясь а любя

26.09.2004
Чебоксары

 

* * *

казимир каземат
бред в казенных палатах
небо это квадрат
помню небо в квадратах

помню горский урок
я запомнил как надо
не нажмешь на курок
не приидет пощада

годы тают как в(л)оск
я не склонен к веселью
и языческий мозг
устремляется в келью

25.09.2004
Чебоксары

 

ИВАН ПЕТРОВИЧ ЗАЛЕПУКИН

Иван Петрович Залепукин
Поехал в город Чимбармук
И там увидел чимбаркуки
И десять разных чимбарштук

Иван Петрович был евреем
А может быть он был помор
И чимбармукским ротозеям
Он хитромудро нос утер

Он закупил все чимбаркуки
И десять разных чимбарштук
Перепродал купцу Мамуке
И отдыхать махнул на юг

27.09.2004
Чебоксары

ДЕТСКИЕ СТИХИ

Киска Лискина Мурыска
Сперла со стола мяско.
Говорит:
— Не сытен Вискас.
Им наесться нелегко.

Диду злобный, как начальник,
Хитрой Киске дал пинка.
Киска Лискина ночами
Точит зуб на старика.

26.09.2004
Чебоксары

* * *

Семья — производственные отношения.
Секс — производство детей.
Все остальное — разврат.

 

 

* * *

Велимир Хлебников.
Олег Хлебников.
Как будто у этих людей разные фамилии.

 

* * *

Компания в ресторане в Чебоксарах. Девушка-чувашка жалуется:
— Понаехали грузины. Житья от них, чурок, не стало.

 

* * *

Познакомился с иногородней девушкой по Интернету. Пригласил в гости. Выделил ей отдельную комнату. Не приставал. Кормил-поил, водил по музеям и выставкам. Подарил свои книжки.
Она уехала. Пишет письмо:
— Мне все понравилось, только я не поняла, что же ты за человек.
Рассказал об этом Юре Милораве.
Он говорит:
— Правильно она задает вопрос — ты же ее не трахнул. В общем, ты ее оскорбил.

 

* * *

Проснулся ночью. Еще темно. Счастливый, что не надо вставать, опять заснул.

 

* * *

Наша любимая с дочкой хулиганская шутка. Кот Минька наелся-напился. Он сыт.

 

* * *

— С чеченцами лучше не иметь дело. Обманут.
— С армянами лучше не иметь дело. Обманут.
— С евреями лучше не иметь дело. Обманут.
— С русскими лучше не иметь дело. Обманут.
— С чувашами лучше не иметь дело. Обманут.
— С родственниками лучше не иметь дело. Обманут.
— С незнакомыми лучше не иметь дело. Обманут.
— С бабами лучше не иметь дело. Обманут.
— С мужиками лучше не иметь дело. Обманут.
— С самим собой тоже лучше не иметь дело.
— А с кем же иметь дело?
— А ни с кем.

 

* * *

Был в мастерской замечательного чебоксарского художника Игоря Улангина. Холсты, краски, компьютер, офортный станок. Ничего лишнего.
Игорь и живет в мастерской.
Спрашиваю:
— А где же ты спишь?
— На полу, в спальном мешке. Просыпаюсь и сразу начинаю работать.
Вот так и должен жить настоящий художник.

 

* * *

Когда приезжаю в Чебоксары, живу в студенческом общежитии. Испытываю при этом какой-то странный восторг. Как будто мне опять семнадцать лет.

 

* * *

Разговаривал с одним мудрым чувашом.
Он:
— До тридцати женщина дает энергию. А после тридцати забирает.
У него четверо детей. Живет без жены, с детьми.

 

* * *

У одного моего знакомого (он солидный бизнесмен) девушка на 25 лет его моложе. Он старше даже ее матери — на четыре года.
Мать прознала про связь своей дочки с моим другом. Начала его отбивать у дочери.

 

* * *

солнце
луна
земля
деревья
бабочка
лягушонок
человек
зароастрийская печь
языческая первозданность
обо всем этом
я вспоминаю на даче

22.09.2004
Чебоксары

 

* * *

отрок
юнец
мужчина
ящерка юркая память
грех на грехе

мальчик
кусковский мальчик
чист

22.09.2004
Чебоксары

* * *

хол-мы чуваш-и-я домишки
яблоки на земле

23.09.2004
Чебоксары

* * *

Дача — и — выросли шишки на елке —
Разве это не поэзия?

23.09.2004
Чебоксары

* * *

раз в зад
раз в рот
разврат
и вот
исчез
народ
и бес
поет

23.09.2004
Чебоксары

 

ЗАЧЕМ

за
чем
аз
меч?

23.09.2004
Чебоксары

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ

……
…...
…...
……

тик-
так-
тик-
так-
тук-
тук-
тук-
тук-

……
……
……
……

23.09.2004
Чебоксары

 

* * *

Чувак Сары
Чуваш
Чебоксары
Город наш

23.09.2004
Чебоксары

 

УХОДЯ ОТ АТНЕРА

Карлинда
  Корланда
    Карлинда
        Корланда
           Карлинда
             Корланда
         Карлинда
        Корланда
     Карлинда
   Корланда
Карлинда
Корланда
Чимбармук
Шамбармук

23.09.2004
Чебоксары

* * *

а до мишки
дрянь домишки

при егоре
горе горе

а при боре
вор на воре

хитрый и суровый вова
и совсем совсем херово

опосля придет гвидон
этот вообще гондон

а когда же а когда же
никогда же никогда же

25.09.2004
Чебоксары

* * *

Был 18 — 19 сентября на даче, где оттаял душой. Листья уже разноцветные, трава (даже сорняки) не буйная, деревья величественные и собранные — приготовились к холодам.
Дачники перепахивают огороды — помогают земле.
Топил печку, ходил по деревянным полам, спал днем, перечитал «Хаджи Мурат» Толстого, посадил облепиху и шиповник, покосил газон, расчистил кустарники, болтал с соседями, в общем, балдел. Дача — это рай. Москва — ... Если бы не творчество, то я бы в Москве, наверное, сошел с ума.

 

* * *

«Хаджи-Мурат» написан ровно 100 лет назад. Ничего не изменилось. Прежде чем воевать с Чечней, надо было бы нашим правителям прочитать хотя бы одно это произведение.

* * *

Москва. Миллионы людей. И — нестерпимое одиночество.
Дача. Несколько соседей. И — полная гармония.
И деревья говорят, и «печь гудит, как речь — красна и горяча», и соседский мальчонка кричит: «Дядя Женя приехал!»

* * *

Как много развелось диковинных людей, которые обещают, но не делают. Лучше с ними разрывать, как можно быстрее. Проку — убежден — все равно не будет. Меня один такой субъект водил за нос год. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. Перезвоните завтра. И так буквально каждый день.
Несколько раз обещал назначить встречу. Настроишься на нее, отложишь другие дела, погладишь рубашечку. А он не подходит к телефону. Ну и аллах с ним.

* * *

Один знакомый поэт сказал:
— Сейчас два вида женщин. Первые — которые продаются мужчинам. Вторые — которые покупают мужчин. А середины нет. С нормальными мужчинами женщинам почему-то неинтересно.

* * *

Фуршет в двадцать лет. Как бы побольше съесть.
Фуршет в сорок лет. Как бы поменьше съесть.

* * *

Покупаю рубашечку. 1500 рублей. Как же дорого!
Покупаю новый печатный станок. Несколько тысяч у.е. По дешевке, по дешевке!!!

 

ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ СЮРРЕАЛИЗМ

Посвящается тем, кто читал Юрия Милораву и Татьяну Бек

Юра Милорава:
— Какие прекрасные стихи у Татьяны Бек. Она — прирожденный лирик, поднимающий совершенно неизведанные темы. Читаю ее новую книгу — не оторвусь.
Татьяна Бек:
— Я всегда чувствовала, что Юра Милорава — это талантливый человек. Хочу написать про его книгу «Прялка-ангел».

* * *

Академика Лихачева спросили:
— Что самое страшное в жизни?
— Голод и холод.

 

* * *

Виктор Боков — великий. Дал сенсационное интервью «Экслибрису НГ». О своих стихах:
«Я читал это в разных странах, громко, со сцены, и везде вызывал у слушателей восторг.
В Италии читал — восторг! В Японии читал — восторг! Во Франции читал — восторг!»

Сам о себе:
«Я предвосхитил рифмы Евтушенко и Вознесенского...»

Цитирует Пастернака:
«Это вы написали — я так никогда не напишу, у меня так не получится».

Кто-нибудь скажет, какой Боков зазнайка! А я так не скажу. Во-первых, геройскому старику 90 лет. А у старости свой язык. Это надо учитывать.
Во-вторых, у Пастернака точно по-боковски не получилось бы.
В-третьих, сам себя не похвалишь — никто не похвалит.
В-четвертых, может, и правда стихи Бокова во всех странах мира у слушателей вызывают восторг. Поди проверь.
Старый лагерник Боков, жму Вашу мужественную руку. Так держать! И песня Ваша «Оренбургский платок» останется.

* * *

15 сентября на юбилее ДООС познакомился с Алиной Витухновской.
Спрашиваю ее:
— Есть новые стихи?
— Полно. Но я их никому сама не предлагаю. Как-то неудобно.

* * *

Один издатель предложил мне типографский заказ. Я просчитал — невыгодно. И отказал. У меня есть более выгодные предложения. Какое счастье, что я уже могу выбирать.

* * *

Приехал в гости издатель и талантливый прозаик Александр Давыдов. Приехал специально, чтобы вернуть долг.
Разговорились. О Беслане, о Путине, о сильно изменившейся за последнее время жизни.
А мне уже надо бежать по делам. Говорю:
— Саш, мне срочно надо уходить. Денег дашь?
Он (смеется):
— В стране такие события происходят, а ты все про деньги...
Долг, разумеется, вернул.

* * *

Ездили с Юрой Милоравой 5 сентября к Геннадию Николаевичу Айги. Поздравили его с семидесятилетием. Подарили цветы. Разговаривали часа два. В основном о событиях в Беслане. Все в шоке. Галина Борисовна, жена Айги, просто подавлена.

* * *

Айги:
— Подражателей очень много. Очень много людей, которые знают поэтическую систему Менделеева. А поэтов мало, единицы. Поэты — это те, кто выходят за рамки. Целан, Серенберг, Холин, Файнерман...

* * *

Ездили с Юрой Милоравой ко мне на дачу. За грибами. Нашли несколько сыроежек и лисичек. И все. Что-то в 2004 году ни грибов, ни яблок.

* * *

Жена одного знаменитого поэта говорит мне:
— Зря ты, Женя, Евтушенко и Асадова в своей статье в «НГ»поставил в один ряд. Все-таки это поэты разного уровня.
Я:
— Правильно... Асадов (царство ему небесное!) лучше. Я даже однажды у него просил стихи для публикации, приезжал к нему домой. Он в своей наивной простоте и назидательности хотя бы чист и непосредственен. Он первороден, как грех. Но по сути они с Евтушенко похожи. Они оба назидательные повествователи.
Жена знаменитого поэта:
— Я к Евтушенко не равнодушна, он нам помогал, когда мы совсем бедствовали. Просто приходил и давал деньги.
Я:
— Как человек и литературный деятель Евтушенко, конечно, замечательный. Он и мне помогал. Однажды, лет двадцать назад, заплатил за меня в ресторане ЦДЛ.
Знаменитый поэт:
— Женя прав. И он сейчас говорит не о человеческих качествах, а о поэзии. А это разные вещи.

* * *

Алексей Даен прислал из Нью-Йорка интересное, на мой взгляд, стихотворение.
Печатаю.

 

НИКОГО

она плыла по паркету ковру плитке линолеуму
я отзывался простуженно вовсе
судороги играли клиторно и варикозно
на теле лица ее в прорезях оспы
я был осьминожен
пусть даже по фрейду
влезшим конечности тряпки влагалище во
тряпица угормонилась
швейцар времени в отпуску
три человека
и никого вовсе

* * *

Оказывается, прототипом скульптуры Эрнста Неизвестного "ПОЭТ" был Виктор Урин (царство ему небесное!). Я не знал. Сообщил об этом Алексей Даен.

* * *

Ходил 9 сентября с Кедровым и Леной Кацюбой в «Известия» на презентацию замечательного фотоальбома Виктора Ахломова «Россия в лицах. На рубеже эпох».
Один портрет запомнился особенно. Андрея Синявского. Точнее, запомнился его автограф — «На добрую память от старого дурака.
А. Синявский
Paris,
1989 г.»

* * *

Как-то само собой сложился в голове странный фрейдистский палиндром.

ха-
о тела       лето    
ха-

9.09.2004
Пушкинская площадь

* * *

Изумил президент Северной Осетии г-н Дзасохов. Кабинет министров уволил, а сам остался. Ну, как такие люди могут управлять? Есть ли у них вообще хоть какие-то представления о чести и достоинстве?!
А вот министр МВД Осетии оказался достойным офицером. Сам подал в отставку.

 

ВЛАДИК КУЛАКОВ

Мой старинный друг, талантливый литературный критик Владислав Кулаков долгие годы бедствовал, денег не имел вовсе. Учился (в МИФИ и Литинституте), работал в многотиражке «Московский автотранспортник», скитался по чужим квартирам, долгое время жил у Лени Соколова (нашего общего приятеля). А потом Владька разбогател. Видимо, на небесах решили ему воздать за его усердие и годы безденежья. В одном богатом журнале Владька начал зарабатывать несколько тысяч долларов как рерайтер и заместитель главного редактора, стали нарасхват печатать его статьи. Владька стал крутым, снял трехкомнатную квартиру. Потом — бац! — 17 августа, многие журналы разорились. Богатый журнал остался на плаву, но зарплату сотрудникам урезал.
Как-то раз я зашел к Владику. Он начал жаловаться на жизнь:
— Старик, ситуация ужасная. В журнале мне платят всего лишь тысячу долларов. Ну, как можно жить на эту нищенскую зарплату?!
...К хорошему привыкаешь быстро.

1999

 

ТАМБОВЩИНА

С нежностью вспоминаю свою тамбовско-рассказовскую юность. По воле случая я, московский легкомысленный парень, оказался в Тамбове в 17 лет. Жил в общежитии. Писал стихи. Чуть ли не еженедельно участвовал в беспощадных общежитских драках. Многим там накостылял, но и меня однажды избили серьезно. Изучал иностранные языки в педагогическом институте. Там меня нашел Сергей Бирюков и пригласил в свой литературный кружок "Слово". Я стал к нему ходить, познакомился с Вадимом Степановым, Сашей Федуловым, Лешей Нелединым, Витей Эквистом, Валентином Бондаренко, Мариной Остолоповой... Мы читали друг другу стихи и прозу, штудировали московские журналы, изучали версификационную технику (по-моему, безуспешно), выступали на литературных вечерах.
Под влиянием Хлебникова я писал с 15 лет заумные стихи. Бирюков говорил мне:
— Заумь — это хорошо. Но покажи сначала, как ты умеешь работать в силлаботонике.
Я, как умел, показывал. Это было, по-моему, не слишком сложно.
В 18 лет я женился и переехал в Рассказово, в маленький районный центр. Вскоре там, в ДК имени Кирова, я открыл свою Поэтическую студию. Мы, величайшие рассказовские стихотворцы, собирались вместе, устраивали выступления, выставки. В местной газете «Трудовая новь» я печатал стихи Марины Кудимовой, Сергея Бирюкова, местных литераторов... Однажды я умудрился устроить вечер поэзии аж в ресторане. Из Тамбова приехали Бирюков, Саша Федулов, киновед Володя Карпейкин. Потом мы сделали выставку Саши в рассказовском литературном клубе «Факел».
Сейчас, спустя годы, я понимаю, что жили мы тогда довольно насыщенной и богатой литературной жизнью. Мы имели хорошую культурную среду, которую я потом имел далеко не всегда. Разве только в Москве. Да еще, пожалуй, в Нью-Йорке, где мы общались с Костей Кузьминским и скульптором Леней Лерманом, Леной Довлатовой и Гришей Поляком... А в Париже и Женеве было намного скучнее.
Круг общения всегда не большой. Сейчас грешным делом я задумываюсь: а много ли я приобрел, уехав из Тамбова? Бирюков — один из лучших русских поэтов. Саша Федулов — самый интересный, на мой взгляд, визуальный поэт. Вадик Степанов — незаурядный прозаик. Мы дружили. Нам вполне, по-моему, хватало общества друг друга. И любовь свою я там нашел. Лучше женщины, чем моя бывшая жена Наташа, я больше не встретил. В Рассказове у меня родилась дочка. В самом деле, ничего лучше, чем Тамбовщина, в моей жизни не было.

 

ВКШ ПРИ ЦК ВЛКСМ

В 20 лет меня исключили из комсомола. А в 23 по настоянию и протекции одной симпатизирующей (не более того!) мне дамы я поступил в ВКШ при ЦК ВЛКСМ, на отделение журналистки. Как меня пропустили — не знаю. Но пропустили. Все-таки уже была Перестройка... 1988 год.
Что я помню? Я помню, что учили в ВКШ правильно, т.е. практически не учили, а платили огромную (как среднюю зарплату!) стипендию и отдавали на 3 — 4 месяца на практику. В любое СМИ — по желанию слушателя. Хочешь на ТВ — выбирай любой канал, в газету или журнал — без проблем. Я выбрал отдел литературы «Огонька». И не пожалел. Там работали достойные люди — Олег Хлебников, Владимир Вигилянский (он теперь священник и мой духовник), Андрей Чернов, Людмила Михайловна Наточанная, Володя Потресов, Миша Пекелис...
В «Огоньке» я познакомился с Артемом Боровиком, Валентином Юмашевым (он был тогда заведующим отделом писем), Александром Радовым и многими-многими другими яркими людьми. После стажировки меня сразу пригласили остаться в этом издании на договоре, а вскоре мой непосредственный наставник и руководитель Владимир Вигилянский определил меня на службу в отдел литературы и искусства газеты «Семья», к своем товарищу Михаилу Поздняеву. Впрочем, об «Огоньке»и других СМИ, где я работал, в следующий раз.
Неплохо в ВКШ учили языкам. На выбор. Именно в ВКШ я впервые стал изучать английский. А мои коллеги штудировали и французский, и немецкий, и даже испанский...
Еще в ВКШ была уникальная система — каждый студент мог выбрать себе наставника. Кого-то обучал секретам журналистского мастерства Эдуард Сагалаев, кого-то — Василий Песков, кого-то — Инна Руденко. Моим штатным наставником была замечательно талантливая и красивая Ольга Андреевна Кучкина. И я даже несколько раз ходил к ней в гости и, затаив дыхание, слушал ее умные речи про искусство.
В ВКШ работали очень хорошие педагоги. Прежде всего, Юрий Дмитриевич Марущак, Вадим Евгеньевич Голованов (он теперь доцент на журфаке МГУ). А заведующим кафедры у нас был главный редактор «Комсомолки» Геннадий Николаевич Селезнев. И он, надо признать, тоже иногда занимался со студентами.
Времена были вольные. Никто нас уже особенно настойчиво не учил догмам коммунизма-ленинизма.
На выпускном государственном экзамене меня спросили:
— Вы верите в Бога?
Я ответил:
— Да.
Профессор захотел уточнить:
— Бог — это любовь?
Я сказал:
— Бог — это поэзия.
Мне поставили «отлично».

1997

 

ЮРИЙ БЕЛИКОВ

Мы с Юрой Беликовым товарищи. Мы познакомились еще в 1988 году, когда он был стажером журнала «Юность» (потом Юра был членом редколлегии этого популярного издания).
Я принес ему заметку о том, как трудно быть провинциальным литератором. Юра вставил заметку в свою большую статью на эту тему и опубликовал меня (указав мое имя).
С тех пор мы общались. Юра тогда учился в ВКШ при ЦК ВЛКСМ, а потом туда поступил и я. Так что мы из одного номенклатурного гнездышка.
В своем ежемесячнике «Дети стронция» он напечатал мое стихотворение «Цветок», за что я ему очень благодарен.
Юра раньше часто приезжал ко мне, когда я еще жил в Вешняках, бывал у меня и на Тверской-Ямской, где я обитал три года.
Интересна книга Юры о Молебке, уральском месте, куда прилетают летающие тарелки. Я пытался «протолкнуть» ее в разных странах мира, но, увы, безрезультатно. Мария Розанова отказала, Дмитрий Савицкий отказал, Ренэ Герра снял копию, но тоже не опубликовал. Это все парижские люди. Подобные случаи происходили и в других европейских странах, и в Штатах.
Удивляясь моему свободному перемещению в пространстве, Юра называл меня «полковником», вероятно, считая, что я разведчик. Это чушь. Я в КГБ никогда не работал.
Долгое время Юра, увы, был исключительно тщеславным человеком, он любил прихвастнуть: «Да вот звоню из Переделкина, я тут в гостях у Вознесенского». Потом он, слава Богу, от этого избавился, вероятно, поняв, насколько тщетна земная слава, насколько надуманны все эти авторитеты.
Мне всегда было интересно с Юрой, в силу его высокого мистико-сенсорного Ego. Он рассказывал мне весьма таинственные и очень при этом реалистичные вещи. «Когда я посетил параллельный мир в Молебке, увидел то, что видеть не имел, видимо, права, я кинулся к блокноту все это описывать, но не смог. Рука отказывалась писать. Стало труднее ходить. Писать я не мог ровно год».
Вообще, Урал — самое, наверное, загадочное место в России. Между прочим, родом с Урала и сам Заратустра.
У меня много автографов Юры. На одной своей книжке он написал: «Поэтическому мафиози города Москвы — Жене Степанову». Мне кажется, это точное определение. Я люблю Юру. Да хранит его Господь!

5.02.1995