Новости
































Обозрение газеты «Поэтоград», № 1, 2024


Накатывает волнами былого, увиденного сквозь призмы современности, прошедший, максимально предметный мир:

Ходят слухи, что скоро конец света.
Закупка гречки, хозмыла, москательного товара.
Еще в ходу — Алёнка, Мишки —
                                              шоколадные конфеты,
но всего, даже пеньки, мало.

Это значит — мы приближаемся к бездне,
она же поглядывает на нас.
Это время петь последние песни
и маску носить, как носил Фантомас.

Мир Андрея Грицмана, стихотворением которого открывается первый в этом году номер «Поэтограда», вообще предметен и конкретен, но так, что сквозь все названные и обозначенные предметы и явления просвечивает ранимая и чуткая душа человека…

Двадцать лет широкого бытования журнала поэзии «Дети Ра» приветствуют многие поэты и прозаики, о чем пишет, цитируя высказывания многих авторов, Сергей Киулин.

Детски-метафизическая ритмика, словно несколько расшатанная и совершенно беззащитная, слоится огнями откровений, — огнями, зажженными собственным даром, отшлифованным опытом и болью, счастьем и постижением бытия:

Что мне сказать полуночным глазам твоим,
речному твоему, неомраченному взгляду?
Если мы об этом заговорим,
нас посадят вместе в одну палату,
и потому, разглядывая
отражения света на роговице,
я думаю: ты — самое неразгаданное
из прочтенного в лицах…

Так поет Любовь Берёзкина, чьи ветхозаветные ассоциации проводятся через меру индивидуального языка, щедро наполняющего нишу мира:

Ветер по мелководью,
в темном зрачке — листва,

свет обрастает плотью
Господнего Рождества,

небо поет, Адаме,
в дерево, облака,

высится меж холмами
прозрачное яблоко.

Белые птицы зимы, точно в сказочном мире, превращаются в плотную пелену снегов, отливающих синевой тайны и перекипающих волшебными огнями мечты:

Ветвей невидимые знаки,
То холм белеющий, то ров,
И буераки, буераки
Всепоглощающих снегов.

Книга природы внимательно прочитывается Любовью Берзиной:

Горит вокруг сирени морок,
Дождь всхлипывает и звенит.
Здесь каждый куст, любим и дорог,
Со мной листвою говорит…

Евгений Степанов мускульно сжимает действительность до пульсирующей краткости стихов, пропитанных мудростью и точностью:

Я вижу из окна кусочек леса,
Я слышу запах трав и гомон птиц.
Провинция прекрасна, как принцесса.
Одна печаль-досада: я не принц.

Провинция чище, не столь пропитана деньгами, меньше искажена гонкой за внешними достижениями, и поэт, точно улавливая биение ее пульса, красиво раскрывает благородный провинциальный код.

Среди пустынных почерневших нив
Стоит подсолнух, голову склонив.

А над его склоненной головой
Кружит грачиный беспощадный рой.

Мне эта сценка невеселая видна
Из школьного глазастого окна.

Оптическая точность эпитета. Глазастое это окно завораживает, как бездна, которую каждому придется прожить… в одну секунду. Именно столько (с точки зрения вечности!) длится жизнь, и поэзия — наивернейшее средство продлиться в вечность.

Акварельная нежность сказок Надежды Бабаевой будет интересна… не только детям. Универсальность, заложенная в этих мудрых сказках-притчах, заставит задуматься и взрослых. В том числе о сущности потерянного детства.

Созвездия созвучий Дмитрия Дарина окрашены своеобразным чувством небесности:

И снова Солнце, сделав круг,
Уронит мир из желтых рук,
И за небесным алтарем
Зажгут серебряным огнем
Созвездий свечи.

Сильно работают, перекликаясь, звуки, подчеркивая значение таинственных, словно алхимией осиянных, смыслов.
Корневая деревенская Русь — столь неожиданная сегодня — словно открывается новой современностью в ритмах и строфах поэта:

Какая здесь живая тишина,
Какие ласковые зори,
Здесь каждая береза мне княжна,
И вяз – что витязь на просторе.

Глазами не измерить, не объять
Того, что Родиной зовется,
И журавель все учится летать
Над покосившимся колодцем.

Виртуозно скрученный Ольги Ефимовой поэтический кроссворд завершает газету, в которой щедро раскрывается художественно-словесное богатство современной русской речи.

Александр БАЛТИН