Все гениальное просто:
Голуби, стены Кремля…
Небо высокого роста,
Малого роста – земля…

Вспомните Роберта Фроста! –
Фермер! Крестьянский атлант!..
Все гениальное просто,
Сложным бывает талант!

И душу, и тело недугом свело,
Лицо уподобилось роже!
И стало в глазах от страданий светло,
И крикнул несчастный: «О Боже!..»

Но грохот сорвался в немереной мгле,
И эхо взревело сиреной!..
«Хо-хо!..» – пронеслось по родимой земле…
«Ха-ха!» – понеслось по Вселенной…

Когда всосала водяная яма
Весь белый свет, все тяготы его,
Последний ангел захлебнулся: «Ма-ма!..»
Последний демон задохнулся: «Ма-ма!..»
И – на земле не стало никого…

И только лучик нынешней звезды
Коснулся той – ниспосланной – воды…

Сердчишко стихотворного птенца
Всего лишь листик на осенней ветке…
А у меня – звериный нюх ловца,
Я, так сказать, лазутчик, я – в разведке.

Бумага и машинка на столе.
Ясна задача. Ритм и рифма – «в теле»…
Нет искренности в нашем ремесле!
Есть результат в безбожном нашем деле!

Брел оборванец по земле
В кругу семи ветров,
Он смачно грелся на золе
Притоптанных костров.

Любил он, глядя на дымок,
Ладоши потирать,
И ничего уже не мог
Он больше потерять.

Господь и царь – из сердца вон…
Любимых – черт побрал!..
И над золой склонялся он,
И, как дитя, смеялся он,
Ладоши потирал…

Скажу, что слишком тяжело мне,
Почти солгу:
Как каторжник в каменоломне,
Я жить могу.

Мигнет из каменного праха
Глазок цветка…
И на весу – дрожа от страха –
Замрет кирка.

Лесная чаща без приметы.
Вот этой ломаной тропой,
Как сохачи на водопой,
На полустанок шли поэты.

Хрустел звериный шаг скупой,
И были в сумерках заметны
На лбах морщины, как заметы,
Лосиных глаз распах слепой…

Пичуги били из кювета…
Плыла медлительная Лета
Река, невидная собой…

И клокотали до рассвета
Колокола лесного лета
Зеленой Родины прибой…

В зерцало степного колодца
Проникну, как в детские сны…
Я – пасынок русого солнца
И пасынок рыжей луны…

Я – Боженька, гость, полукровка,
Не ведаю сам, кто таков…
Как некая Божья коровка
Всползаю по стеблю веков….

Жандарм сыграл сквозную роль.
Позорно струсила газета.
Смолчал запрошенный король.
Все отвернулись от поэта…

Храпит поэт!.. Житуха – во!..
Над ним хоров небесных спевка…
А кормит гения того
Одна лишь уличная девка…

Под выдохи Ильи Громовика
Журчала речь – небесная водица:
«Ты должен умереть, чтоб возродиться –
И жить – века…

Ищи, поэт, свой крест или осину! –
Из мук произрастают имена!..
Так пасынку… то бишь земному сыну,
Я нашептал в былые времена…»

Под выдохи Ильи Громовика
Журчала речь – небесная водица…
Взгрустнул поэт… Ах, дернул черт родиться!..
Прожить бы день… На что ему века?!

Разбухли вселенские дрожжи,
Все месится тесто…
Покинь крестовину, о Боже! –
Отдай мое место!

Я тоже гвоздями изранен,
И – отступа нету.
Будь щедр, Иисус Назарянин! –
Дай место Поэту!..

Все больше морщинок на старой Луне,
Эпохи спешат, семеня…
Подайте, подайте беспутному мне! –
Во имя святого меня!..

Гнилую картошку пекут на золе
Бродячие ангел и бес…
Подайте, подайте беспутной земле
Во имя святейших небес!..