О стихах Евгения Степанова
стали говорить задолго до того, как он стал публиковаться. Поэты разных
уровней хвалили его в печати, а издатели, как положено, не издавали.
Два с половиной года назад известная поэтесса и критик Татьяна Бек,
отвечая на страницах «Комсомольской правды» на вопрос, что ее порадовало
на этой неделе, в частности, сказала: «...в редакцию, где я сотрудничаю,
пришел с улицы очень молодой поэт Женя Степанов — с настоящими стихами,
решительный и застенчивый. Как хорошо!»
За это время решительности у двадцатишестилетнего автора прибавилось,
он стал редактором отдела поэзии нового журнала «МЫ», по совместительству
преподавателем журналистского мастерства в институте молодежи при ЦК
ВЛКСМ, опубликовал стихи в журналах «Дружба народов», «Сельская молодежь»,
альманахе «День поэзии», газете «Московский комсомолец»...
Что касается застенчивости, она, кажется, потихоньку стала сходить на
нет, ибо сейчас молодой поэт пишет стихи настолько откровенные и неприукрашенные,
что их невольно можно охарактеризовать как лирическо-эротические. Впрочем,
это не так и плохо. Во всяком случае, издательство «Московский рабочий»
выпускает в этом году объемную книгу стихов Евгения Степанова.
СЕНТЯБРЬ
Пришел сентябрь серьезного
замеса,
Похожий на атлета Александра Засса.
И проступает лысина у леса,
Как у истасканного ловеласа.
Кружит над дачей обреченный лист.
Харон его подхватит преждевременно.
Но ты не хнычь — вглядись: как налились,
Как яблоки красиво налились,
Так налились, как груди у беременной!
* * *
Речей предплечий, губ
наречий
Пока довольно нам с тобой.
И чувственностью вечер мечен.
И речь обычную — долой!
Но этот вечер быстротечен.
Минуты движутся бегом.
И утром обратится вечер.
Как мы заговорим? О чем?
В РЕСТОРАНЕ
Случайная компания хмельная.
Шесть модных, вожделенных
человек
Танцуют пылко, думая-гадая,
Где нынче обретут они ночлег?
А я смотрю на нервные движенья
Мужчин и женщин — грустно, как старик.
И не избавиться от ощущенья,
Что я все тайны бытия постиг.
* * *
— А я уже знаю, что ты
из себя представляешь.
И знаю, что жить буду вместе с тобой, представляешь!
И знаю, какая в убогой каморке твоей обстановка,
Какие беседы нас мудрые ждут и какая смешная готовка.
— Да что ты болтаешь, откуда ж ты знаешь про это,
Когда мы сегодня с тобой увидались впервые?
— Да нет, не впервые, мы виделись, виделись где-то,
В иные какие-то лета, в какие-то эры иные.
* * *
Я ничьей не завидую доле,
ничьей.
Я стою на коленях пред жизнью своей!
Я пишу на износ, я целуюсь взасос,
Я люблю этот буйный московский хаос!
Я привык по проулкам московским гулять.
Жизнь моя — благодать!