…И еще одного обломала эпоха,
А точней, не эпоха, а черт знает что.
Вот он вышел во дворик, поэт-выпивоха,
В этом некогда классном (от Зайца!) пальто.
Вот он вышел. И сел покурить на скамейку.
И ему тяжело, а, быть может, начхать,
Что он вновь накропал р я д о в у ю статейку,
Все равно все статейки выходят в печать.
И ему тяжело, тяжело не на шутку,
Оттого, что, когда пробудится Москва,
Он поймает такси (а точнее, попутку)
И проводит дружков из немого «Ш-2».
А пока он дымит. И ему трудновато
Уяснить — почему, кто и что здесь виной, —
Жизнь сложилась не так, как мечтал он когда- то,
А сложилась, как ей захотелось самой?

У зимы затянулся жестокий забег.
Сумасшедший, безжалостный мартовский снег
Закрывает ресницы московским прохожим.
Что- то скрыть иль укрыть он желает, похоже.
Он метет день-деньской, он метет и метет.
Лишь один необычный, седой пешеход
Не страдает от снежного круговорота.
Потому что прожил лет, наверно, пятьсот,
Потому что изведал нездешнее что- то.

феодалы живут кучеряво
а рабам как всегда нелегко
крепостное извечное право
не изменится здесь ничего

Не спешить. Не ловчить. Не смотреть телевизор.
Не расстрачивать ценное время на баб.
Подлецов посылать. Не печалиться из-за
Бытовых мелочей. Помогать тем, кто слаб.

Не курить и не пить. Не летать в самолете.
Не иметь отпусков. Не иметь выходных.
Понимать: наслаждение только в работе.
Позабыть о манке наслаждений иных.

Не бояться. Уметь над собою стебаться.
Не бояться. Пугливость в себе умерять.
Улыбаться. Любить. Понимать. Не бояться.
Понимать: все равно час придет умирать.

Без всяких сомнений,
Бывает и так:
Дурак — гений,
Гений — дурак.

В заоблачных сферах —
Свои пути.
А умных и серых —
Пруд пруди.

что же было тогда воровали
истребляли своих
негодяи учили морали
и марали святых

наилучшие были убиты
и убиты слова
сквозь бетонные серые плиты
пела песни трава

пела песни трава точно пьеха
и хихикала хитро ха-ха
уходила в декретный эпоха
несвободы свободы греха

две тысячи двадцатый год
на треть
уменьшится народ
две тысячи сороко- вой
Россию
назовут Москвой
две тысячи пятидесятый
воскреснет
мой народ распятый